Великовский, Иммануил
Люди, не являющиеся учеными, читают то, что они могут понять. То, что как им кажется, имеет смысл, и является технически грамотным. Поэтому их легко дурачат псевдоученые. — Генри Бауэр
Я бы не стал доверять любым предполагаемым цитатам Великовского без проверки оригинальных печатных источников. – Майкл Фридлендер
В 1950 году издательство Macmillan опубликовало книгу Иммануила Великовского «Миры в столкновении». Помимо всего прочего, в книге повествуется о том, что до недавнего времени не существовало планеты Венера. Около 3500 лет тому назад она представляла собой часть планеты Юпитер, и отделившись от нее, стала кометой, которая, прежде чем выйти на нынешнюю орбиту, дважды почти коснулась поверхности Земли. Иммануил Великовский (1895-1979), психиатр по образованию, основывает свои утверждения не на астрономических данных, а на древних космологических мифах Индии, Китая, Греции, Рима, Ассирии и Шумера. Например, согласно мифологии Древней Греции, богиня Афина появилась на свет из головы бога Зевса. Великовский отождествляет Афину с планетой Венера, хотя древние греки этого не делали. Греческим аналогом богини Венеры была Афродита. Великовский проводит параллель между Зевском и планетой Юпитер. Этот миф, наряду с мифами Древнего Египта, Израиля и Мексики, Великовский использовал в подтверждение своей гипотезы о том, что «Венера была выброшена в космос как комета и затем, после контакта с некоторыми планетами Солнечной системы, превратилась в планету».
Кроме того, Великовский использует свою идею Венеры-кометы для объяснения некоторых событий Ветхого Завета и для того, чтобы увязать между собой несколько древних сказаний о полетах.
Ввиду значительности многих аргументов, я пришел к выводу о том, в чем у меня больше не было сомнений: именно планета Венера, которая тогда еще была кометой, вызвала катастрофу, произошедшую во времена исхода евреев из Египта.
Когда Венера отделилась от Юпитера в виде кометы и пролетела совсем недалеко от нашей планеты, то попала в объятия Земли. Внутреннее тепло Земли и горячие газы кометы сыграли существенную роль в невероятном росте популяций различных паразитов. Некоторым из напастей, упомянутых в Ветхом Завете, вроде нашествия лягушек или саранчи, можно приписать именно эту причину.
Возникает вопрос о том, могла ли планета Венера занести на Землю паразитов, которые вместе с камнями и газами тянущейся за Венерой атмосферы, попали на Землю? Существенная деталь заключается в том, что у людей, живущих в разных уголках мира, Венера ассоциируется с вредителями.
Способность многих мелких насекомых и их личинок выдерживать как низкие, так и высокие температуры и жить в атмосфере без кислорода, позволяет считать не такой уж неправдоподобной гипотезу о том, что Венера и Юпитер могут быть населены паразитами.
Возьмется ли кто-нибудь отрицать то, что паразиты необычайно живучи? Но космические путешественники, о которых говорит Великовский, принадлежат к какому-то особому виду паразитов. Как же много энергии понадобилось бы для того, чтобы вытолкнуть в космос «комету» размером с Венеру, и насколько горячей должна была быть эта планета, чтобы за 3500 лет остыть до своей нынешней температуры, равной 477 оС? Есть ли хоть какие-нибудь свидетельства в пользу того, что личинки саранчи способны выживать при таких температурах? Чтобы ответить на эти вопросы, следовало бы поучаствовать в научных дискуссиях, поскольку чтение «Миров» мало что прояснит. Вместо ответов читатель обнаружит упражнения по сравнительной мифологии, филологии и теологии, которые вместе образуют планетологию Великовского. Однако следует сказать, что его книга весьма впечатляет, в ней находят отражение изобретательность и эрудиция автора. Его гипотезы захватывают дух, однако это не наука. Это даже не история.
То, чем занимается Великовский, нельзя назвать наукой потому, что в своих изысканиях он не опирается на известную информацию и не пытается использвать древние мифы для того, чтобы подтвердить или исключить уже существующие гипотезы. Вместо этого он игнорирует общепринятые знания по астрономии и физике, видимо полагая, что когда-то потом представители этих наук обнаружат факты, подтверждающие его собственные идеи. Видимо, он считает по умолчанию, что фразы из древних мифов следует применять для доказательства или опровержения данных современной астрономии и космологии. Короче говоря, подобно креационистам с их контраргументами в адрес эволюции, он начинает свои изыскания с предположения о том, что Библия представляет собой источник неоспоримой научной истины. Что же касается моментов, когда утверждения астрофизиков и астрономов противоречат определенным фрагментам Ветхого Завета, то из этого следует, что наши современники не правы. Однако в своем доверии к древним историям Великовский пошел еще дальше, чем креационисты, поскольку для него абсолютно все древние мифы, легенды и народные сказания представляют ценные источники истины. Ввиду некритичного и избирательного отношения Великовского к мифам можно сказать, что он писал собственную версию истории человечества. В случаях, когда фрагменты из мифов нельзя было подогнать под собственные гипотезы, Великовский не обращал внимания на эти места и не утруждал себя их цитированием. Расхождения между различными взглядами древних на происхождение космоса и людей игнорировались или упрощались. Если миф отражал его точку зрения, он брал его на вооружение и интерпретировал на свой лад. По-видимому, он не видел особой разницы между мифами, легендами и историей. Мифы, разумеется, можно интерпретировать, на то они и мифы. Но Великовский преподносит их как достоверные исторические факты. И если миф вступает в конфликт с законом природы, открытым наукой, то закон подлежит пересмотру.
Если вдруг исторические факты не согласуются с известными законами, следует вспомнить о том, что закон есть всего лишь вывод о результатах опыта и эксперимента, а следовательно, законы обязаны соответствовать историческим фактам, а не факты законам.
Разумное объяснение всегда должно быть правдоподобным. Разумное объяснение содержит в себе не просто возможную причину явления, эта причина должна быть правдоподобной. Чтобы причину можно было считать правдоподобной, она должна согласовываться с научными данными и убеждениями, с законами и принципами той отрасли науки, в рамках которой создается объяснение. Например, объяснение взаимодействия двух веществ было бы неразумным, если бы оно противоречило базовым принципам химии. Такие принципы, если они надежны и точны, не высосаны из пальца, а выработаны благодаря многочисленным проверкам, наблюдениям, опровержениям, новым проверкам, новым наблюдениям и т.п. Если человек решается бросить вызов установленным принципам определенной области знания, ему следует обнаружить и предоставить веские и многочисленные свидетельства в пользу своих гипотез. Так принято во всех областях знания, которые имеют собственный набор установленных принципов и законов. Новая теория, гипотеза или трактовка, не согласующиеся с установленными принципами и общепринятыми теориями, нуждается в убедительной и обширной аргументации. У человека, выдвигающего новую идею, должны быть веские и разумные причины для отказа от старых принципов. Это необходимо потому, что таков единственный разумный способ развития любого знания. Даже если прежняя теория в один прекрасный день признается ложной, а новоиспеченная занимает место старой, неразумно отказываться от прежней теории без веской причины. Как сказал однажды Лерой Элленберг, бывший ассистент Великовского, «чем меньше тот или иной человек знаком с наукой, тем более правдоподобным кажется ему сценарий, предложенный Великовским».
Научное сообщество отвечает на работы Великовского
Великовский наткнулся на жесткую критику со стороны многочисленных представителей научных кругов. Однако подобное несогласие обнаружилось лишь благодаря огромной популярности Великовского в среде «нью-йоркских литераторов». По-видимому, многие ученые вообще никогда не читали Великовского. Уже после нескольких страниц из нее образованный астроном или физик распознает псевдонаучную чушь. Однако литераторы Нью-Йорка ставят Великовского в один ряд с такими гениями, как «Эйнштейн, Ньютон, Дарвин и Фрейд». Что касается ученых, то они скорее сравнили бы Великовского с таким гением, как Рон Хаббард, чья Дианетика была написана также в 1950 году. Некоторые ученые объявили бойкот издательству Macmillan в знак протеста по поводу того, что чепуха Великовского была преподнесена издателями едва ли не под фанфары, с почетом, приличествующим выдающемуся ученому. Согласно Лерою Элленбергу, «когда страсти накалились до того, что профессора, даже не открыв книгу, отказались в знак протеста быть ее редакторами, Macmillan передал книгу в издательство Doubleday, где не было научной редакции».
Вряд ли Великовского можно считать гением, однако его следует признать изобретательным и оригинальным человеком. Его книги, как и книги Хаббарда, раскупаются миллионными тиражами по всему миру. Обнаруженные им параллели между различными древними мифами выглядят забавно, интересно и вполне правдоподобно. Но его объяснение в виде вселенской коллективной амнезии, что свойственна «мирам в столкновении», звучит совершенно нелепо. Представьте себе ситуацию: мы находимся на Земле 3500 лет назад, в те времена, когда небесное тело размером с нашу планету, двигаясь в открытом космосе, держит курс прямо на нас. Оно стукнуло бы нас пару раз, закрутило бы нашу планету так, что ее вращение сначала бы остановилось, а затем возобновилось, оно вызвало бы нагревание нашей планеты и смещение материков. Тем не менее намеки на эту катастрофу можно обнаружить разве что в указания на то, что Солнце оставалось на своем месте (Книга Иисуса Навина, 10.12-13), а также в историях о тьме, бурях и прочих бедствиях, наводнениях, змеях и быка в небе. И никто из древних не упоминает о том, что небесное тело размером с Землю почти столкнулось с нашей планетой. Все-таки кто-то из древних людей, столь любивших рассказывать истории, наверняка поведал бы своим детям об этой трагедии. Люди передавали бы ее из уст в уста грядущим поколениям. Но, судя по всему, никто на Земле ничего не помнит об этом событии.
Тот факт, что наши древние предки не оставили никаких записей об этом событии, Великовский объясняет в главе с названием «Коллективная амнезия». Он апеллирует к понятиям вытесненных воспоминаний и невроза. Эти события были столь драматичными, их было так трудно пережить, что все люди дружно упрятали свои травмирующие воспоминания в глубины бессознательного. Наши древние мифы не что иное, как выраженные в невротической форме воспоминания, основанные на реальном опыте.
Задача, которую я пытаюсь решить, не похожа на проблемы, с которыми сталкивается психоаналитик, воссоздающий на основе разрозненных воспоминаний и снов картину забытых травматических переживаний индивида, имевших место в ранние годы его жизни. В аналитическом опыте человечества исторические записи и лейтмотивы легенд играют ту же самую роль, которую при анализе личности играют воспоминания ранних лет и сновидения.
Не следует забывать, что психоанализ представляет собой прежде всего метод анализа индивидуальной психики. Если его применять ко всему населению Земли, он приводит к весьма надуманным измышлениям. Однако в глазах нью-йоркских литераторов, влюбленных во все фрейдистское, автор подобных рассуждений заслуживает звание гения.
Неудивительно, что человек, просматривающий современную научную книгу по космологии, не находит там никаких ссылок на Великовского. Приверженцы Великовского ищут причину подобного отношения к их идолу в заговоре представителей науки, направленном на вытеснении идей, противоречащих знаниям современных ученых. Даже теперь, 50 лет спустя, несмотря на то, что большей частью идеи Великовского были отвергнуты, у него по-прежнему есть приверженцы, заявляющие о том, что его следует уважать хотя бы за то, что в некоторых вопросах он оказался прав. Однако он оказался прав далеко не во всем. Например, до сих пор не найдено доказательств того, что около 1500 года до н.э. на Земле произошла катастрофа. Лерой Элленберг отмечает следующее.
Событие конца Мелового периода, произошедшее 65 млн. лет назад, каким бы оно ни было, оставило в память о себе слои иридия и пепла, которые можно обнаружить по всему миру. Катастрофа, которая по предположению Великовского, произошла в пределах последних 3500 лет, судя по результатам изучения льда Гренландии, слоев глины в Швеции, стволов ископаемых деревьев, а также морских отложений, не оставила никаких следов. Все слои следуют один за другим в необходимом порядке, датируются соответствующим периодом, но не содержат в себе никаких признаков того, что Земля пережила упоминаемую катастрофу.
Сторонники Великовского считают, что нам следует поверить всем его словам о катастрофе такого же масштаба, как и катаклизм, закончившийся вымиранием динозавров 65 млн. лет назад. Критик Дэвид Моррисон думает иначе:
Великовский сосредотачивается на столкновении Земли с другими планетами — Марсом и Венерой. Хотя он упоминает о том, что в полете Венеру сопровождали различные осколки, главными движущими силами в его катастрофе выступают скорее приливо-отливные явления, химические и электрические взаимодействия между планетами, а не столкновение с метеоритом. Удивительно, но Великовский не признает тот факт, что кратеры Луны возникли в результате столкновения с метеоритами, он приписывает их «пузырям» лавы и электрическим разрядам. Я не вижу в его точке зрения ничего общего с нашим пониманием природы космических тел и той роли, которую играют столкновения в геологическом и биологическом развитии планет. Я прихожу к заключению о том, что и представление Великовского о планетарных столкновениях, и его игнорирование роли менее значительных столкновений, имевших место в истории Солнечной системы, принципиально неверны.
Моррисон считает, что Великовский со своими безумными идеями исказил понятие катастрофизма и отбил у молодых ученых охоту заниматься вещами, которые хотя бы смутно напоминали о нем. Моррисон провел опрос среди 25 ведущих ученых, сыгравших значительную роль в развитии идей «нового катастрофизма», и ни один не считает, что за последние полвека работы Великовского оказали заметное положительное влияние на «принятие катастрофистских идей развития Земли и планетарную науку». А по мнению девятерых ученых, это влияние следует считать отрицательным.
Дэвид Моррисон указал и на несколько других заблуждений Великовского. Например, Великовский правильно отметил то, что поверхность Венеры раскалена, но пришел к этому ложным путем. Он полагал, что причина кроется в том, что Венера это планета, отделившаяся от Юпитера и пролетевшая вблизи Солнца. Однако в действительности Венера нагрета вследствие парникового эффекта, о котором Великовский ни разу не упомянул. Что касается состава атмосферы Венеры, то, по мнению Великовского, она насыщена водородом, входящим в состав многочисленных углеводородных облаков. В 1963 году NASA предоставила ошибочный отчет о наличии в атмосфере Венеры углеводородных облаков. В 1973 году было установлено, что эти облака кислотные. Великовский был прав и по поводу радиоизлучения Юпитера, но заблуждался насчет его причины. Он считал, что причина кроется в заряженной электричеством атмосфере и вызвана турбуленцией, которая, в свою очередь, возникла при отторжении Венеры. На самом деле, радиоизлучение Юпитера связано с сильным магнитным полем и попавшим в него ионами.
Одним из немногих ученых, подвергших критике научные основания работ Великовского, был Карл Саган, которого и самого повсеместно критиковали за допущенные ошибки и намеренно ложную аргументацию. Генри Бауэр даже не упомянул о Сагане в обширной статье о Великовском в своей «Энциклопедии паранормального», за исключением разве что косвенной ссылки на него в главе, где автор пишет о «некоторых небрежных и безосновательных технических дискуссиях, организованных критиками, пытающимися опровергнуть идеи Великовского». Была ли критика убедительной и разумной или нет, в любом случае его научная некомпетентность не вызывает никаких сомнений. Он по-видимому, получал удовлетворение от того, что проведенные им исследования мифов позволяли выходить на события, требующие научного объяснения, не задумываясь над тем, что его модели противоречат взглядам большинства ученых. Он подобен Рону Хаббарду с теорией энграмм, требующей веры в клеточную память, и не пытавшемся объяснить ее путем современных научных знаний о памяти, мозге и т.д. Он подобен креационистам, которые будут создавать науку заново, если это необходимо для обоснования истинности их мифов.
Великовского нельзя воспринимать всерьез потому, что он не приводит научные доказательства для своих экстравагантных заявлений. Его утверждения основаны на предположении, что космологические факты должны соответствовать мифологии. Конечно, его сценарий логически возможен, в том смысле, что он не содержит внутренних противоречий. Однако, чтобы его теории стали научно правдоподобными, Великовский должен предоставить более веские причины, чем тот факт, что они помогают объяснить некоторые события, описанные в Библии или легендах Майя.
Окончательное слово
В своей статье «Великовский спустя полвека» Моррисон утверждает, что Великовский незаслуженно считается обогнавшим свое время в вопросе о катастрофизме. Он пишет:
При подготовке моей статьи я переписывался с 25 ведущими современными учеными, которые сыграли значительную роль в развитии теории «нового катастрофизма», и спросил, повлиял ли Великовский на их работу. Ответы этих ученых показывают, что ни один из них не видит никакой ценности в теории Великовского. Я был также поражен тем, как легко эти ученые отклонили идеи Великовского. Обратите внимание, что это не консервативные ученые, конституционно предубежденные против новых идей. Они были одними из самых творческих и революционных исследователей в своих областях. Как и все успешные ученые-исследователи, они принимают быстрые, точные и актуальные решения. Это быстрое решение ученых в отношении Великовского отделяет их от тех, кто хотел (или все еще ??хочет) искать какие-то великие истины в его работах.
Тем менее было бы интересно услышать мнение Великовского или его приверженцев по поводу критического замечания Фила Плейта, считающего, что орбиты нашей Луны и лун, вращающихся вокруг Юпитера, значительно отличались бы от нынешних, будь Венера действительно отторгнута Юпитером. А кому-то было бы любопытно узнать, как отреагировал бы Великовский на современные сведения, согласно которым Юпитер и Венера имеют абсолютно различные составы почвы. И наконец, что возразил бы Великовский в ответ на тот факт, что если бы Венера подошла к Земле так близко, как утверждается в его книгах, то она разрушила и уничтожила бы все живое на нашей планете?
Смотрите также:
- Лицо на Марсе
- Действительно ли Международная космическая станция — самый дорогой проект из когда-либо построенных человеком?
- Тахион, тахионная энергия
- Химиотрассы
Перейти на главную
Комментарии
7 комментариев к “Великовский, Иммануил”
Подтвердившиеся идеи:
Планета Юпитер излучает радиошумы (14 октября 1953 года, лекция в Принстонском университете), подтверждено астрономами Б. Бёрком и К. Франклином 5 апреля 1955 года.
Лунный грунт имеет остаточный магнетизм, опубликовано 19 мая 1969 года в меморандуме члену Американского подготовительного комитета Международного геофизического года Г. Гессу, подтверждено отчётом в журнале «Science» от 19 сентября 1969 года о результатах исследования лунного грунта, доставленного экипажами «Аполлона-14» и «Аполлона-15».
Температура атмосферы планеты Венеры намного выше земной, в 1950 году в книге «Миры в столкновении», подтверждено Ф. Д. Дрейком в 1961 году.
Планета Венера обладает многими аномальными свойствами, в 1950 году в книге «Миры в столкновении», подтверждено открытием в 1961 году лабораторией ВМС США в Вашингтоне и станцией слежения в Голдстоуне ретроградного вращения Венеры.
Атмосфера Венеры намного плотнее земной, в 1950 году в книге «Миры в столкновении», подтверждено в начале 1960-х годов в результате полётов к поверхности Венеры автоматических межпланетных станций «Маринер».
В атмосфере Венеры имеются углеводороды или даже углеводы, в 1950 году в книге «Миры в столкновении», подтверждено сообщением Х. Ньюэелла 26 февраля 1963 года на пресс-конференции NASA по результатам обработки данных, полученных от автоматической станции «Маринер-2».
Не читал Великовского, но вот нарвался на его критику и на ваше (цитирую):
“А кому-то было бы любопытно узнать, как отреагировал бы Великовский на современные сведения, согласно которым Юпитер и Венера имеют абсолютно различные составы почвы. И наконец, что возразил бы Великовский в ответ на тот факт, что если бы Венера подошла к Земле так близко, как утверждается в его книгах, то она разрушила и уничтожила бы все живое на нашей планете?”
хотелось бы спросить: -А что у Землян есть образцы почв Юпитера и Венеры? Что это за “современные сведения” такие? И чем лучше утверждение: “она разрушила и уничтожила бы все живое на планете. -это разве, также, не одна из гипотез, навязываемая читателю с целью критики?
Если бы тот кто писал о почвах Юпитера был бы честен, он хотя бы вспомнил о том, что в детстве своём переживал в состоянии высокой температуры при сильной простуде. Все мы в своё время прошли через это состояние и видели перед собой в этом состоянии шар большой планеты в небе, вырванный нашей памятью из прошлых жизней, пережитых нами, размером около 10 лун, т.е. на расстоянии 133137 км, в три раза меньше расстояния до Луны и человечество выжило, иначе не было бы этих строк…